А. Окуева. Интервью о политике, добровольцах и прочих вопросах.

[prediator.livejournal.com]

На фото с Джамалой

Спецслужбы РФ не прекращают охоту, а Рамзан Кадыров обещает крупное вознаграждение за наши головы, - рассказала НВ Амина Окуева, жена командира батальона им. Дудаева Адама Осмаева, обвиняемого в покушении на Владимира Путина
Амина Окуева до Революции работала врачом в Одессе. С первых дней активно поддерживала Евромайдан, а когда ситуация в Киеве обострилась, приехала в столицу. Потом, вместе с другими добровольцами, отправилась в АТО, но уже не медиком, а снайпером. Воевала вместе с мужем. Амина – жена командира Международного миротворческого батальона имени Джохара Дудаева Адама Осмаева, ранее обвиняемого в покушении на Владимира Путина. Была пресс-офицером батальона им. Дудаева. Сегодня она пресс-офицер полка полиции особого назначения Киев.

В интервью НВ Амина Окуева рассказала о своем виденье Майдана сегодня, почему стала снайпером, о покушениях российских спецслужб и награде Рамзана Кадырова за головы ее мужа и братьев. Открыла кто те чеченцы, воюющие в Украине, почему живущие в Чечне терпят режим, что ждет Кавказ и многое другое.



– В ночь 30 ноября 2013 года власть применила силу чтобы разогнать Майдан - избили студентов. Противостояние перешло в решающую стадию. Что чувствуете в эти дни?

– Я с первых дней была активным участником Евромайдана в Одессе. Мне было очень жаль избитых патриотов, но также я подумала, что это беспрецедентное событие активизирует людей. Так оно и случилось.

Потом была вторая попытка разгона – с 10 на 11 декабря. Но было понятно, народное восстание уже не остановить. И из Одессы я отправилась в Киев.

– О чем вспоминаете чаще всего?

– Об атмосфере. Таких ощущений как те, никогда ни до, ни после ощущать не приходилось. Это был огромный заряд энергии. Масса совершенно разных людей, собравшихся на маленькой площади и объединенных одной идеей. Внутри баррикад физически ощущался невероятный дух свободы!

– Если бы могли вернуться в то время, что сделали бы?

– Ничего бы не изменила. Я и тогда, в самом начале Майдана, предупреждала людей, что Янукович и компания – это всего лишь марионетки в руках Путина, и что, когда мы победим их, нам придется столкнуться напрямую с их хозяевами из Кремля. В декабре 2013 я собиралась выйти на сцену Майдана, чтобы сказать об этом. Но ведущие сочли заявление неуместным и на сцену меня с ним не пустили.

Если бы я тогда знала, что те мои интуитивные ощущения подтвердятся настолько достоверно, акцентировала бы на этом еще настойчивее. Но роль Кассандры обычно бывает незавидной.

– Новый Майдан – реален?

– Да, реален. Но – точно пока не нужен.

– Почему?

– Бывает время для революции в обществе и время для эволюции общества. Причем эволюция должна занимать подавляющую часть. Если же революции будут частыми, то они потеряют свой Изначальный смысл.

В Украине не все идет гладко. Многие процессы буксуют. Но есть и позитивные изменения. Сейчас всей активной части патриотов нужно сплотиться и помочь в очищении самых разных структур от «пятой колонны», которая прочно засела на разных уровнях и в разных структурах. Именно они тормозят все позитивные процессы и изменения в стране. Очень важно, чтобы патриоты, прошедшие АТО воины, занимали разные посты и должности, сплачивали вокруг себя таких же идейных и сильных людей и меняли что-то к лучшему – каждый в своей сфере.

– Что думаете о «майданах», куда за деньги водят?

– Жаль, что в Уголовном кодексе не прописано жесткое наказание за это. Со стороны тех, кто это организовывает и оплачивает – это подлость. А кто идет на такие массовки – большая глупость. Это просто продажные люди, готовые за мизерную подачку продать свое будущее, и будущее своей страны.

– Можно услышать, что на это толкает нищета.

– Ни один порядочный человек, как бы сильно он ни нуждался, на такое не пойдет. Всегда можно найти честный способ заработать. Особенно в Киеве. За те же 200 гривен можно раздавать на улице рекламу. И совесть при этом останется чистой. Но есть такая порода людей, для которых нормально продавать «мнение» и «позицию». их на Майдане называли «титушками»

– Сегодня вы - представитель полка полиции. Готовы работать на стороне власти, против демонстрантов?

– Я как раз в процессе увольнения из рядов полиции.

– Почему?

– Лично для себя в полиции карьеры я не вижу. Для этого, как и для любой профессии, должен быть особый склад характера у человека. Мой характер, думаю, для этого не совсем подходит. В частности, полагаю, что мне было бы сложно участвовать в мероприятиях против демонстрантов. На данный момент больше вижу себя, например, в рядах Вооруженных сил Украины.

Когда мы шли в добробаты под юрисдикцией МВД, то у большинства из нас были немного иные планы. По сути, большинство таким образом просто хотело легально получить оружие, чтобы защитить свою Родину в тот момент, когда это было крайне необходимо. В первый год все именно так и было. Затем, постепенно, армия окрепла и взяла на себя основные функции по защите страны на рубежах. Это нормально и правильно. Вполне естественный процесс.

Сейчас полиция, в том числе и добробаты, входящие в состав МВД несут службу, выполняя в основном свойственные полиции задачи – по охране и поддержанию общественного порядка, предотвращению преступлений и т.д. Эта служба тоже крайне необходима и важна. И очень хорошо, что многие из добровольцев и патриотов даже не из числа кадровых милиционеров, сейчас выполняют эти задачи. Некоторые получают заочно высшее образование в МВД-шных ВУЗах и планируют продолжать работать в полиции. Думаю, что это очень хорошо для системных изменений.

– Вы по профессии – врач. И на Майдане были медиком, спасали жизни. Но затем пошли на фронт. Стали снайпером. Сколько «зарубок» на прикладе вашей винтовки? Не снится?

– Нет, не снится. Я крепко сплю и редко вижу сны. Зарубок тоже не оставляю, моя снайперская винтовка слишком дорогое оружие, чтобы портить его. Да и в ходе современной войны довольно сложно точно подсчитать количество пораженных целей.

Часто работа снайпера ведется на расстояниях километр и более. Так что даже в хорошую оптику сложно понять наверняка, что именно произошло с целью после выстрела: 200-тый он, 300-тый, или просто залег после свиста пули.

– А с медициной как?

– Жаль, что я забросила то, на что потрачен добрый десяток лет обучения и практики. То, что реально может приносить пользу.

Возможно, я пошла бы изначально на фронт врачом. Но из-за недоработанной в то время системы военной медицины, официально я могла бы пойти лишь фельдшером. Это обидно, имея высшее медицинское образование, да еще по такой актуальной на войне специализации, как хирургия.

Поэтому я приняла решение тогда идти на фронт именно бойцом. О решении не жалею. Для работы врачом тоже нужно иметь особый склад характера – призвание. А у меня, похоже, и не совсем он подходящий. Хотя технически и в медицине в целом и в хирургии у меня очень неплохо все получалось.

– Что вы имеете ввиду? Поняли, что вы – не врач?

– Не совсем так. Понимаете, медик должен одинаково относиться к пациенту, не зависимо от того – свой это или враг. Как бы абстрагироваться. У меня это плохо получается. Если бы мне пришлось лечить врага, я могла бы принести вред пациенту, вместо того, чтобы приложить все усилия к тому, чтобы его вылечить. С таким подходом быть фронтовым медиком не совсем этично.

– Когда говорят о войне, отмечают смелость мужчин, парней. Женщина с оружием освещается как чудо или исключение. Задевает?

– Есть такое дело. Довольно редко на передовых взводных опорных пунктах (ВОП) можно встретить бойцов женщин. Думаю, что на это влияет патриархальный уклада в Украине: женщин стараются защитить, уберечь. Так что даже тем женщинам, кто служит, нужно еще постараться, чтобы их отправили не в штаб и не на кухню, а именно на позиции.

Я не жалуюсь. Ко мне уже за эти два с лишним года, что я бываю на фронтах, привыкли, наверное. Многие узнают. Офицеры, бывает, иногда по-доброму подкалывают фотосессиями. Спрашивают: «Почему не в платье приехала».

В начале войны, когда нужно было зарекомендовать себя как равноправного бойца, я из-за таких шуток часто ругалась. Даже из-за обращения ко мне «девушка» могла начать возмущаться. Сейчас уже в этом нет необходимости и вполне можно немного пошутить. Лишь бы это работе не мешало.

– Расскажите о батальоне им. Джохара Дудаева, как обстоят дела с легализацией воинов-иностранцев?

– Легализация иностранцев в рядах ВСУ, в согласовании с принятыми законом, сейчас возможна. Хотя и крайне затруднена бюрократическими процедурами. Мы знаем иностранных граждан, которые уже служат в ВСУ. Возможно, что и некоторые наши иностранные граждане со временем оформятся в какое-либо из воинских подразделений Украины.

– Ранее активно обсуждалось создании иностранного легиона. Сейчас тихо как-то.

– О легальном оформлении отдельного батальона сейчас речь не идет. На сегодняшний день Вооруженные Силы Украины имеют достаточно ресурсов для того, чтобы качественно выполнять необходимые задачи на фронтах.

Даже в 2014 и 2015 годах, когда ситуация бывала намного более напряженная, нам навстречу не пошли. А тем более сейчас, когда даже имеющие официальные статус добровольческие подразделения объединяют с кадровыми частями и уплотняют, мы не видим смысла тратить время на попытки, которые на данный момент вряд ли увенчаются успехом.

Батальон даже в неофициальном статусе, какой и был у него изначально, хорошо известен командирам многих подразделений и хорошо себя зарекомендовал. К нам часто обращаются в случае, если требуется какая-то специализированная помощь или консультация от нас. Так скажем, работаем на правах волонтеров.

– Как дела с изучением украинского языка? Поддерживаете идею предоставления русскому больших преференций?

– Практически все наши бойцы, которые какое-то время находятся здесь, уже понимают украинский. Некоторые, пытаются говорить. Это дело практики и желания – не более того. Владеющему русским языком довольно легко выучить украинский хотя бы на бытовом, разговорном уровне.

Те, кто живут здесь и не знают украинского языка, - у них проблема лишь в недостаточном желании и стимуле для того, чтобы его выучить.

Государственным должен быть только украинский. Но перегибы, которые допускают некоторые украинцы, как в комментариях на фейсбуке, говоря о том, что писать и говорить по-русски чуть ли не предательство, считаю вредными. Досадно, что такое себе позволяют даже некоторые люди, считающиеся политиками. Есть большое количество «русскоязычных бандеровцев», как шутя называют себя некоторые фронтовики. А многие из таких уже отдали свои жизни за Украину.

– То есть?

– То есть – люди бывают разные. Есть искренние патриоты, которые все делают для победы Украины. При этом в силу, например, возраста и русскоязычного окружения, им сложно перейти на украинский. А есть всякие «елены бондаренки», которым их знание языка никак не помогает стать не то что патриотами Украины, но и вообще людьми.

Сейчас совсем не время для обострения языкового вопроса. Насильственным методом и в срочном порядке положение не исправишь. Можно лишь его усугубить.

Уверена, что с языковым вопросом все идет как надо: говорить по-украински сейчас популярно и модно. Не сомневаюсь, что такими темпами уже сегодняшние школьники младших классов, когда вырастут, будут в подавляющем большинстве украиноязычными. А грубо форсировать этот процесс – излишне.

– Расскажите, чем руководствуются дудаевцы, продолжая воевать в Украине?

– Для всех из нас, пришедших на эту войну по зову сердца, борьба с Российской империей давно уже является делом жизни.

Основная причина нашей борьбы здесь – это желание оградить весь цивилизованный мир и в первую очередь, украинский и чеченский народы от этой болезни, которая называется «русским миром» и приводит в упадок все, к чему сможет прикоснуться.

– Многие уехали?

– Некоторые уехали. В основном в страны своего постоянного проживания – они в Европе. Мы на связи. Если же, не дай Бог, серьезно обострится ситуация на фронте, пойдет наступление или по каким-либо другим причинам потребуется увеличение нашего присутствия здесь, и, соответственно, появится возможность создания отдельного подразделения, то мы всегда готовы. И наши добровольцы из разных стран мира готовы выдвинуться на помощь нам и Украине.

– Новые люди присоединяются к батальону?

– Мы не набираем сейчас новых людей, хотя желающих много. Это связано в первую очередь с отсутствием легализации батальона, а, следовательно, питания, экипировки, зарплаты и какой-либо социальной помощи от государства. Содержать батальон за счет волонтеров – большая роскошь.

– Ваши побратимы принимают участие в других конфликтах? Возможно, в Сирии?

– Мы не поддерживаем контактов с земляками, принимающими участие в конфликте в Сирии на какой бы то ни было из сторон. Сейчас там все слишком запутанно и непонятно.

Многие там, конечно, вполне справедливо борются за освобождение от пророссийского режима Башара Асада.

Но некоторые впадают в различные крайности, в которых разбираться нет ни желания, ни времени. Не говоря уже об участниках ИГИЛ, среди которых тоже, к несчастью, бывают чеченцы. Считаю, что эти люди наносят страшный вред самим себе, своему народу и своей религии, даже если их заблуждения искренни.

– Чеченцы, воюющие на стороне Украины - кто они для Чечни?

– В оккупированной Чечне отношение простого народа к нам позитивное. Несмотря на опасность для жизни, простые люди из Чечни часто связываются с нами в переписке. Не говоря уже о тех, кто выражает слова поддержки через третьих лиц, например, своих родственников в Украине.

Несмотря на пропаганду против нас, которую давно уже ведут в чеченской среде как в кадыровских СМИ, так и в соцсетях, и которая включает в себя настолько нелепые и грязные, порой, обвинения, люди не глупые и прекрасно понимают, что к чему. В большинстве случаев могут отличить тех, кто борется с несправедливостью по зову сердца и реально что-то делает, от тех, кто просто рассказывает красивые истории, а сам при этом и пальцем не пошевелит в ущерб себе для каких-то реальных дел, а то и заведомо реально вредит.

– Семьи, живущие на подконтрольных РФ землях - сильно терроризируют?

– Грубая слежка ведется за ними постоянно – и за моими родными и за родными Адама, которые там проживают. Но пока, слава Богу, каких-то серьезных проблем у них не возникало. Лишь препятствование официальной работе и прочих бытовых вещах.

– На вас могут давить через родных.

– Мы не поддерживаем с ними никаких прямых контактов. И, ясно, что они всем говорят, что не поддерживают наших действий, поэтому к ним не за что прицепиться. Тем не менее, я считаю, что очень опасно им там оставаться.

Даже если с ними что-то случится, наш выбор это не изменит. Каждый сам решает для себя: где жить и чем заниматься и отвечает только за себя и за своих несовершеннолетних детей. Взрослые же люди – имеют свой разум и принимают свое решение по любому поводу.

– Недавно СБУ остановило попытку похищения российскими спецслужбами бывшего ФСБшника Ильи Богданова. На вас, вашего мужа, братьев - охотятся?

– Разумеется. Уже давно и достаточно активно. Один из подозреваемых в покушении на Адама был задержан СБУ, но информацию по этому обвинению почему-то было решено не предавать огласке. Однако, нас поставили в курс дела и предоставили доказательства того, что покушение действительно готовилось.

– Покушение? Откройте детали.

– Извините, больше пока сказать не могу. Если СБУ посчитает нужным обнародовать эти данные, то мы будем рады дать комментарии. В любом случае мы очень благодарны Службе внешней разведки и СБУ за успешно проделанную работу по нейтрализации планов этого террориста.

Этот случай один из. Постоянно получаем информацию о «заказах» на наше убийство. Этим параллельно занимается и Главное разведывательное управление, и ФСБ. И особенно рьяно – Кадыров. Он предлагает выплатить весьма крупные суммы наличными тому, кто возьмется за осуществление покушения на нас.

– Страшно?

– Мы верим, что жизнь и смерть – в руках Всевышнего. Даже если все люди мира зададутся целью тебя убить, им это не удастся ранее предписанного тебе срока.

– Охрану имеете?

– Понятно, что мы предпринимаем различные меры предосторожности, а затем полагаемся лишь на Божью защиту.

– Вы говорили, что когда на Кавказе произойдут какие положительные изменения, и тиранию там повалят, то все вы с радостью вернетесь туда. Почему там люди терпят, а Путин получил лояльность к себе у народа, оказал сопротивление даже Сталину?

– Да, это желание не изменилось и нисколько не уменьшилось. Помимо того, что это родина – Кавказ, действительно, прекрасная земля и люди, в большинстве своем, там замечательные.

Несмотря на то, что в Чечне, например, за эти двадцать с лишним лет почти беспрерывного геноцида, уничтожили практически весь цвет нации нескольких поколений. И сейчас продолжают уничтожать, но уже точечно, а не ковровыми бомбометаниями. Людей запугали, опустошили и сломили.

Чеченский народ переживал и более сложные времена, а затем возрождался в новом поколении таким же свободолюбивым и гордым, как и раньше. Уверена, что как только бесчеловечный кремлевский режим хотя бы немного ослабнет и пошатнется, возрождение чеченского народа произойдет намного быстрее, чем этого бы хотелось нашим врагам.

– И завершающий вопрос: смотрели допрос Виктора Януковича?

– В прямом эфире – нет. Была загружена на службе. Но я и раньше не сомневалась, что Янукович – совершенно беспринципное, наглое и бесчеловечное существо. И нисколько не изменился.

– Януковичу Генпрокурор Юрий Луценко объявил подозрение…

– Мне понравился этот ход. Когда неожиданно в прямом эфире начали зачитывать совершенно справедливые обвинения – это было реально здорово! Успех подтверждается тем, что российская сторона резко прервала прямую трансляцию.

Любая война – это хитрость. А в случае с таким подлым и беспринципным врагом, как РФ, которая ведет против нас гибридную войну, хитрость нужна вдвойне.

– Надеетесь, Янукович и Ко все же ответят за содеянное?

– Как будут развиваться события по Януковичу в ближайшей перспективе сказать сложно. Россия не просто «собаку съела» в методах ведения гибридных войн, а можно сказать, что целую свору собак… Конечно, они попытаются предпринять контрмеры, чтобы не проиграть хотя бы в глазах своих подданных. Возможно, даже, что-то придумают.

А в долгосрочной перспективе, я не сомневаюсь, что и Янукович, и все остальные преступники будут осуждены в Гаагском трибунале. Если, конечно, их хозяева не посчитают важным устранить их как особо ценных свидетелей, когда поймут, что распад РФ, суд над всеми ими – неизбежен.

Новое время

Comments

[mikle1.livejournal.com]

Жаль Джамалу, Малоречка её так гордилась...